АДРЕС РЕДАКЦИИ     ВЕРСИЯ ДЛЯ ПЕЧАТИ  
 


ПРОСТРАНСТВО МЫСЛИ

Статьи
Мировоззрение
Штурм
[!!!] AfterTime

СИНТЕЗ РЕАЛЬНОСТИ

Ин-Версия
Фенгород
Серая луна
Пси-Волна
Литий
Нереальность

НООМИРЫ

Мир II
Мирадуга

БУДУЩЕЕ.НОО

Содержание

ПОИСКИ И ПЛАНЫ

Отзывы

ФОРУМЫ ПРОЕКТА

Дискуссии
Форум Мирадуги

Редактором рассылки "Реальная нереальность: классика НФ" яляется Илья "Voyager" Щуров, по всем вопросам просьба писать на адрес http://comm.noo.ru/iv/.

Внимание авторам!

Рекомендуем перед отправкой материалов ознакомиться с этим файлом


Рассылки проекта




Noo.Ru:// Главная / Синтез реальности / Нереальность / Выпуск #16. Айзек Азимов, "Конец Вечности"

Выпуск #16. Айзек Азимов, "Конец Вечности"

Илья "Voyager" Щуров (http://comm.noo.ru/iv/)

Всем доброго времени суток!

С Айзеком Азимовым читатели "Нереальности" уже знакомы - да и, полагаю, были знакомы и раньше, до выхода одиннадцатого выпуска рассылки http://noo.ru/?/RealitySynthesis/SkyFi/1... ), в котором я рассказывал об этом Фантасте (с большой буквы). Сегодня мне хотелось бы вернуться к нему и поговорить о произведении, которое, наверное, олицетворяет для меня всю НФ - по крайней мере, именно о нем я вспоминаю, когда речь заходит о фантастике. Это роман "Конец Вечности". Сложно сказать, почему именно он мне настолько запомнился - возможно, потому что это было одним из первых НФ-произведений, которые я прочитал вообще в своей жизни. Однако и сейчас, когда я случайно натыкаюсь на эту книгу, мне приходится делать огромные усилия, чтобы не поддаться искушению еще разочек ее перечитать (в ущерб какой-нибудь другой полезной деятельности, вроде составления этой рассылки :)).

К сожалению, формат рассылки не позволяет опубликовать его целиком, поэтому я включаю в выпуск только первые две главы, надеясь, что любознательный читатель не поленится клинкуть по линку на файл в библиотеке Lib.Ru, и дочитает его на одном дыхании. [Или все-таки имеет смысл публиковать такие большие произведения в рассылке полностью, при необходимости разбивая их на несколько выпусков? Если вы считаете, что так - пишите мне на http://comm.noo.ru/iv/ ] А я же, чуть позже, добавлю от себя несколько слов.


 

Конец Вечности

Айзек Азимов

 

Информация: Isaac Asimov. The End of Eternity (1955), перевод Ю. Эстрина (?), Spellchecked by Максим Зотов (8 Sep 1998), файл взят с адреса http://lib.ru/FOUNDATION/wechnost.txt.

 

Глава 1. ТЕХНИК

Техник Эндрю Харлан вошел в капсулу. Капсула находилась внутри колодца, образованного редкими вертикальными прутьями. Прутья плотно облегали круглые стенки капсулы и, уходя вверх, терялись в непроницаемой дымке в шести футах над головой Харлана. Харлан повернул рукоятки управления и плавно нажал на пусковой рычаг. Капсула осталась неподвижной. Харлана это не удивило. Капсула не должна была двигаться ни вверх, ни вниз, ни вправо, ни влево, ни вперед, ни назад. Только промежутки между прутьями словно растаяли, затянувшись серой пеленой, которая была твердой, но все-таки нематериальной. Харлан почувствовал легкую дрожь в желудке и слабое головокружение и по этим признакам понял, что капсула со всем своим содержимым стремительно мчится в будущее сквозь Вечность. Он вошел в капсулу в 575-м Столетии. Этот Сектор Вечности стал его домом два года назад. Никогда до этого ему не приходилось забираться в будущее так далеко. Но сейчас он направляется в 2456-е Столетие. Месяц назад при одной только мысли об этом Харлану стало бы не по себе. Его родное 95-е Столетие осталось далеко в прошлом. Это был век патриархальных традиций, в котором атомная энергия находилась под запретом, а всем строительным материалам предпочитали дерево. Век славился своими напитками, которые в обмен на семена клевера вывозились почти во все другие Столетия. Хотя Эндрю Харлан не был дома с тех пор, как он в пятнадцать лет стал Учеником и прошел специальную подготовку, его никогда не оставляла тоска по родным Временам. Между 95-м и 2456-м Столетиями пролегло почти двести сорок тысяч лет, а это ощутимый промежуток даже для закаленного Вечного. При обычных обстоятельствах все было бы именно так. Однако сейчас Харлану было не до абстрактных размышлений. Рулоны перфолент оттягивали его карманы, планы тяжким грузом лежали на сердце, мысли были скованы страхом и неуверенностью. Он машинально остановил капсулу в нужном Столетии. Странно, что Техник способен волноваться. Харлан вспомнил сухой голос Наставника Ярроу:

- Первая заповедь Техника - ничего не принимать близко к сердцу. Совершаемое им Изменение Реальности может отразиться на судьбах пятидесяти миллиардов человек. Миллион или более могут измениться настолько, что их придется рассматривать как совершенно новые личности.

 
 



Пытаясь отделаться от воспоминаний, Харлан резко тряхнул головой. Кто бы мог подумать тогда, что именно он, Харлан, станет Техником и к тому же одним из самых талантливых. И все-таки он волновался. Но не за судьбу пятидесяти миллиардов человек. Что ему пятьдесят миллиардов обитателей Времени? Только один человек существовал для него во всех Столетиях. Один-единственный. Харлан заметил, что капсула остановилась, однако, прежде чем выйти наружу, он задержался на какую-то долю секунды, чтобы собраться с мыслями и вновь обрести бесстрастное, невозмутимое расположение духа.

Капсула, которую он покинул, разумеется, не была той же самой, в которую он вошел: она уже не состояла из тех же атомов. Харлан воспринимал это обстоятельство как нечто само собою разумеющееся. Только Ученики ломают себе голову над загадками путешествий во Времени. Вечные заняты более важными делами. Харлан снова ненадолго задержался у бесконечно тонкой завесы Темпорального поля, которое не было ни Временем, ни Пространством, но которое сейчас отделяло его как от Вечности, так и от обычного Времени. По ту сторону завесы лежал совершенно неизвестный ему Сектор Вечности. Он, конечно, заглянул перед отъездом в Справочник Времен и кое-что о нем узнал. Но Справочник - это одно, а личное впечатление - совсем другое. Харлан внутренне приготовился к любым неожиданностям. Он настроил управление на выход в Вечность (это было совсем просто, куда проще, чем выйти во Время) и шагнул вперед. Оказавшись по ту сторону завесы Темпорального поля, он зажмурил глаза от ослепительно яркого блеска и инстинктивно прикрыл их руками. Перед ним стоял только один человек. Вначале Харлан едва различал черты его лица.

- Я Социолог Кантор Вой, - сказал человек. - Полагаю, что вы и есть Техник Харлан?

Харлан кивнул.

- Разрази меня Время! - воскликнул он. - Неужели вы никогда не выключаете эту иллюминацию?

- Вы имеете в виду молекулярные пленки? - снисходительно спросил Вой, оглядевшись.

- Вот именно! - раздраженно буркнул Харлан. Справочник упоминал о них, но Харлан никогда не подозревал, что блеск световых отражений может быть таким неистовым.

Харлан понимал причину своего раздражения. Если не считать нескольких энергетических Столетий, цивилизация во все Времена основывалась на использовании вещества. В 2456-м Столетии из вещества изготовлялось все, начиная со стен и кончая гвоздями. Поэтому Харлан с самого начала рассчитывал хотя бы на принципиальное сходство со знакомым ему миром. Здесь можно было не опасаться встретить ни совершенно непонятные (для человека, родившегося в вещественном веке) энергетические вихри, заменяющие вещество в 300-м, ни силовые поля 600-го.

Конечно, вещество веществу рознь, хотя человек из энергетического Столетия мог бы не согласиться с этим утверждением. Для него всякое вещество было чем-то грубым, громоздким и варварским. Но Харлан родился в вещественном веке и воспринимал вещество как дерево, металл (легкий или тяжелый), бетон, пластмассу, кожу и т. п. Но попасть в мир, состоящий из одних зеркал! Именно таким было его первое впечатление от 2456-го. Каждая поверхность сверкала, отражая свет. Эффект молекулярных пленок создавал везде впечатление зеркальной глади. Куда ни глянь, всюду были видны отражения Социолога Воя, его самого и всего, что находилось вокруг. От яркого блеска и путаницы красок просто мутило.

- Сожалею, - сказал Вой, - но таков уж обычай Столетия, а мы в нашем Секторе стараемся по возможности перенимать все, что практично. Потерпите немного, и вы привыкнете.

Вой быстро подошел к стене, наступая на пятки своему отражению, которое шагало вниз головой, в точности повторяя каждое движение Социолога, и передвинул волосок индикатора по спиральной шкале к нулю.

Отражения исчезли, яркие огни потускнели. Харлан почувствовал себя в более привычной обстановке.

- Не пройдете ли вы теперь со мной? - пригласил Социолог.

Харлан последовал за ним сквозь пустые коридоры, в которых всего несколько мгновений назад царил хаос радужных огней и бесчисленных отражений. Они поднялись по пандусу вверх и прошли через переднюю в кабинет Воя. На всем пути им не встретилось ни одной живой души. Можно было не сомневаться, что весть о прибытии Техника уже разнеслась по всему Сектору. Харлан настолько привык к тому особому положению, которое занимали в Вечности люди его профессии, что воспринимал безлюдные коридоры как должное. Он удивился бы, заметив спешащую скрыться человеческую фигуру. Даже Вой пытался держаться на известном расстоянии и поспешно отшатнулся, когда Харлан случайно задел ладонью его рукав. Чувство горечи, испытанное при этом Харланом, неприятно удивило его. Он полагал, что его душа, как улитка в раковине, давно уже неуязвима для подобных, уколов. Но если стенки его раковины стали тоньше, то этому могла быть только одна причина: Нойс.

 
 



Со стороны могло показаться, что Социолог дружелюбно наклонился к Технику, но Харлан машинально отметил, что их разделяет довольно длинный стол.

- Я польщен, - начал Вой, - что такой знаменитый Техник, как вы, заинтересовался нашей маленькой проблемой.

- Да, она представляет определенный теоретический интерес.

Харлан ответил сухо и бесстрастно, как и следовало говорить Технику. (Но был ли его голос действительно бесстрастен? Не проглядывают ли наружу его истинные побуждения? Не бросается ли в глаза его вина, написанная на лбу холодными каплями пота?) Харлан вытащил из внутреннего кармана небольшой рулончик перфолент с кратким закодированным описанием планируемого Изменения Реальности. (Это был тот самый экземпляр, который Вой месяц назад послал на рассмотрение Совета Времен. Благодаря своей близости к Старшему Вычислителю Твисселу - к великому Твисселу! - Харлану удалось заполучить проект без большого труда.) Но, перед тем как расстелить ленту на поверхности стола, где ее будет удерживать слабое парамагнитное поле, Харлан на мгновенье замешкался. Молекулярная пленка, покрывающая стол, была "притушена", но полностью не исчезла. Протянув руку, Харлан невольно взглянул на крышку стола, откуда на него мрачно глядело собственное лицо. Ему было тридцать два года, но он выглядел старше, и сам это хорошо понимал. Возможно, его старило узкое лицо, которому темные брови над черными глазами придавали суровый, насупленный вид (типичный, по мнению Вечных, для Техника). А возможно, причина была в том, что сам Харлан ни на минуту не забывал о своей профессии. Развернув рулон, Харлан решительно приступил к делу.

- Я не Социолог, сэр.

- Устрашающее начало, - усмехнулся Вой, - такое вступление обычно предвещает, что за ним вот-вот последует самое банальное суждение по данному вопросу.

- О нет, не суждение - скорее просьба. Будьте так добры: просмотрите еще раз ваше заключение и поищите, нет ли в нем небольшой ошибки.

Лицо Воя сразу же помрачнело:

- Надеюсь, что нет.

Одна рука Харлана лежала на спинке стула, другая - на коленях. Он не мог позволить себе забарабанить по столу беспокойными пальцами, он не мог закусить губу. Малейшее проявление чувств - и все погибло.

Целый месяц Харлан регулярно просматривал все новые проекты Изменений Реальности по мере того, как они перемалывались административными жерновами Совета Времен. Для личного Техника Старшего Вычислителя Твиссела это не представляло особых трудностей, если только не считаться с небольшим нарушением профессиональной этики. В последние дни, когда все внимание Твиссела полностью поглотил его собственный проект, рыться в его бумагах стало совсем безопасно. (У Харлана слегка раздулись ноздри. Теперь-то он кое-что знал об этом проекте.) Но в распоряжении Харлана оставалось так мало времени, что его могла спасти только невероятная удача. Поэтому, наткнувшись на проект Изменения Реальности с 2456-го по 2871-е Столетие, серийный номер В-5, он в первый момент подумал, что напряжение помутило его рассудок и он принимает желаемое за действительное. Не доверяя самому себе, он весь день проверял уравнения и зависимости, и чем дальше, тем сильнее становилось его возбуждение. С чувством благодарности, к которой примешивалась слабая горечь, он вспоминал своих Наставников, обучивших его хотя бы элементарной психоматематике. Сейчас Вой недоуменными и озабоченными глазами просматривал ту же самую перфоленту.

- Может быть, я и ошибаюсь, - произнес он наконец, - но мне лично кажется, что все в полном порядке.

- Тогда я позволю себе обратить ваше внимание на психоматрицы любовных отношений, характерные для Реальности вашего Столетия. Это область Социологии - вот почему я решил в первую очередь встретиться именно с вами.

Вой нахмурился. Он все еще был вежлив, но в его голосе явственно послышался холодок.

- Наблюдатели нашего Сектора очень опытны. Я совершенно уверен в правильности их донесений. Может быть, вы располагаете другими сведениями.

 
 



- Отнюдь нет, Социолог Вой. Я основываюсь на ваших же данных и ставлю под сомнение только выводы. Взгляните вот сюда: не будет ли комплекс-тензор в этой точке переменным, если подставить точные значения психоматриц?

Вой с явным облегчением взглянул да перфоленту.

- Разумеется, Техник, разумеется, но вы не заметили, что уравнение в этой точке вырождается в тождество. В итоге получается небольшая вилка без побочных ответвлений, а дальше дороги снова сливаются. Надеюсь, вы мне простите употребление этих цветистых сравнений вместо точного математического языка.

- Ценю вашу любезность, - сухо сказал Харлан, - из меня такой же Вычислитель, как и Социолог.

- Ну что ж, отлично. Переменный комплекс-тензор, о котором вы говорили (или же попросту вилка), не играет никакой роли. Пути смыкаются, и решение вновь становится единственным. Это такой пустяк, что не стоило даже упоминать о нем в наших рекомендациях.

- Раз вы так считаете, сэр, то мне остается только согласиться с вами. Теперь перейдем к выбору МНВ.

Харлан заранее знал, что при этих словах Социолог поморщится. МНВ означало Минимальное необходимое воздействие, и в этом вопросе решающее слово всегда оставалось за Техником. Пока Социолог занимался математическим анализом бесчисленных возможных Реальностей, он мог считать себя выше критики со стороны существ низшего порядка, но как только дело доходило до выбора МНВ, хозяином положения становился Техник.

Решить эту проблему при помощи одних только математических вычислений было невозможно. Даже самый большой и быстродействующий Кибермозг, управляемый самым умным и опытным Старшим Вычислителем, в лучшем случае мог только указать область вероятных поисков МНВ. Правильный выбор всецело зависел от интуиции и опыта Техника. Хороший Техник ошибался крайне редко. Первоклассный Техник не ошибался никогда. Харлан никогда не ошибался.

- МНВ, рекомендованное вашим Сектором, - продолжал Харлан ровным, бесстрастным голосом, словно чеканя звуки Единого межвременного языка, предусматривает аварию космического корабля и мучительную смерть двенадцати человек.

- К сожалению, это неизбежно, - сказал Вой, пожимая плечами.

- Я же, напротив, полагаю, что МНВ может быть сведено к простому перемещению небольшого ящика с одной полки на другую. Взгляните вот сюда.

Харлан указательным пальцем сделал слабую отметку вдоль одной из серий перфораций. Вой молчал, напряженно размышляя.

- Это решение обладает тем преимуществом, что оно устраняет просмотренную вами вилку и приводит нас...

- ...к вероятной МОР, - тихо подсказал Вой.

- ...к точной Максимальной ожидаемой реакции, - закончил Харлан.

Вой поднял глаза; на его смуглом лице попеременно отражались гнев и досада. Харлан мимоходом обратил внимание на щель между верхними передними зубами Социолога, делавшую его похожим на трусливого зайчишку. Но сходство было обманчивым. В словах Воя слышалась сдержанная сила.

- Полагаю, что Совет Времен еще укажет мне на эту ошибку.

- Сомневаюсь. Насколько мне известно, Совет ничего не заметил. Во всяком случае, ваш проект Изменения попал ко мне без комментариев. - Харлан не уточнил слова "попал", и Вой не спросил его об этом.

- Следовательно, ошибку обнаружили лично вы?

- Да.

- И не сообщили о ней Совету?

- Нет.

В первый момент Вой облегченно вздохнул, затем нахмурил брови:

- А почему?

- Подобные ошибки почти неизбежны. Я решил, что смогу исправить ее, пока не поздно. Так я и сделал. Чего же еще?

- Ну что ж, благодарю вас, Техник Харлан. Вы поступили как настоящий друг. Хотя ошибка, допущенная нашим Сектором, как вы сами сказали, почти неизбежна, боюсь, что в протоколе Совета она выглядела бы непростительной оплошностью.

После секундной паузы Вой продолжал:

- Впрочем, что значит преждевременная смерть нескольких человек по сравнению с теми сдвигами в миллионах личностей, которые будут вызваны предстоящим Изменением Реальности.

"Не очень-то похоже на искреннюю благодарность, - мелькнуло в голове у Харлана, - вероятно, он обиделся. А если он еще к тому же подумает, что от выговора его спас какой-то Техник, то ему станет жаль себя до слез. Будь я Социологом, он горячо пожал бы мне руку, но Технику он руки не подаст. Даже кончиком пальца не притронется к Технику, а сам готов не моргнув глазом обречь двенадцать человек на смерть от удушья". И, так как ждать, пока Социолог обидится всерьез, значило все погубить, Харлан решил идти напролом.

 
 



- Я надеюсь, что в знак благодарности вы не откажете мне в маленькой услуге?

- Услуге?

- Мне нужен Расчет Судьбы. Проект Изменения Реальности в 482-м и все необходимые данные у меня с собой. Мне надо выяснить влияние этого Изменения на судьбу определенной личности.

- Я не вполне уверен, что правильно понял вас, Техник, - медленно проговорил Вой. - Точно так же вы можете сделать все это в своем Секторе.

- Мог бы. Но мне не хочется, чтобы о моих личных исследованиях стало известно до их завершения. Проведение этого Расчета в моем Секторе встречает известные трудности, да и к тому же... - Харлан завершил фразу неопределенным жестом.

- Вас не устраивает официальный путь? Вы хотите совершить этот Расчет тайно?

- Да. Мне нужен строго конфиденциальный ответ.

- Но вы же знаете, что это противозаконно. Я не могу пойти на такое вопиющее нарушение правил.

Харлан нахмурился:

- Но ведь и я нарушил правила, не сообщив Совету о вашей ошибке. Однако против первого нарушения вы почему-то не возражали. Если уж быть таким щепетильным в одном случае, то следует быть не менее щепетильным и в другом. Надеюсь, вы меня понимаете?

Вой отлично все понял - об этом красноречиво свидетельствовало выражение его лица. Он протянул руку.

- Разрешите взглянуть?

У Харлана отлегло от сердца. Основное препятствие осталось позади. Он внимательно следил за Социологом, молча изучавшим привезенные им перфоленты. Только один раз Вой нарушил молчание:

- Клянусь Временем, это же совсем ничтожное Изменение!

Воспользовавшись случаем, Харлан решил рискнуть.

- В том-то и дело. Слишком ничтожное, на мой взгляд. Но вы, конечно, понимаете, что с моей стороны было бы неэтично проводить эти Расчеты в моем Секторе, не убедившись предварительно в своей правоте.

Вой ничего не ответил, и Харлан умолк, боясь наговорить лишнего. Наконец Социолог встал:

- Я передам ваш материал моему Расчетчику. Мы все сохраним в тайне. Надеюсь, вы понимаете, что это не следует рассматривать как прецедент.

- Разумеется.

- В таком случае, если вы не возражаете, я хотел бы поскорее осуществить Изменение Реальности. Смею надеяться, что вы окажете нам честь и лично совершите МНВ.

Харлан кивнул:

- Всю ответственность я беру на себя.

Когда они вошли в наблюдательную камеру, там уже были включены два экрана. Инженеры заранее настроили Хроноскопы на нужные координаты в Пространстве и Времени и удалились. Харлан и Вой были одни в сверкающей огнями комнате. (Блеск молекулярных пленок по-прежнему слепил глаза, но Харлан смотрел только на экраны.) Оба изображения были неподвижны. Они соответствовали математически точным мгновеньям Времени. Одно изображение сохранило яркие естественные краски. Харлан узнал в нем машинный зал экспериментального космического корабля. Дверь еще не успела закрыться, и в оставшейся щели виден был сверкающий башмак из красного полупрозрачного материала. Башмак не шевелился. Все застыло, словно в мертвом царстве. Если бы резкость изображения позволила разглядеть пылинки в воздухе, то и они были бы неподвижны.

- Машинный зал будет пуст два часа тридцать шесть минут, - сказал Вой, - разумеется, в текущей Реальности.

- Знаю, - пробормотал Харлан, натягивая перчатки. Он отметил быстрым взглядом положение нужного ящика на полке, измерил число шагов до него, нашел, куда его следует переместить. Он мельком взглянул на второй экран.

Поскольку машинный зал Находился во Времени, которое по отношению к данному Сектору Вечности можно было считать "настоящим", то его изображение было четким и сохраняло естественные краски. Второе изображение отстояло от первого на двадцать пять Столетий. Подобно всем изображениям "будущего" оно было подернуто голубой дымкой.

Это был космический порт. Ярко-синее небо; отливающие синевой металлические конструкции, зеленовато-синяя почва. На переднем плане стоял голубой цилиндр необычной формы, с массивным основанием. Два таких же цилиндра виднелись поодаль. Все три цилиндра глядели расщепленными носами вверх; расщелина почти надвое рассекала каждый корабль. Харлан поднял брови.

 
 



- Как странно они выглядят!

- Электрогравитация, - сухо ответил Вой. - За всю историю человечества только в 2871-м были созданы электрогравитационные космические корабли. В них нет ни камер сгорания, ни ядерных установок. Они красивы; их конструкция доставляет эстетическое наслаждение. Жаль, что Изменение уничтожит их, очень жаль. - Его устремленный на Харлана взгляд выражал открытое неодобрение.

Харлан стиснул зубы. Неодобрение. А чего еще мог он ждать? Ведь он Техник. Совесть остальных была чиста. Сведения о потреблении наркотиков собрал, конечно, какой-то Наблюдатель. Статистик обработал их и показал, что число наркоманов в данной Реальности достигло рекордной цифры. Социолог - возможно, сам Вой - построил по этим данным Психологическую характеристику общества. Наконец Вычислитель рассчитал Изменение, сводящее потребление наркотиков до безопасного уровня, и обнаружил, что побочным эффектом этого Изменения явится исчезновение электрогравитационных космолетов. Десятки, сотни людей, занимающих в Вечности самые различные посты, приняли участив В разработке этого проекта. Но до сих пор это был только проект. Для его осуществления на сцену должен выйти Техник (например, он сам). Именно Техник, следуя разработанным для него инструкциям, совершит то самое действие (МНВ), которое вызовет Изменение. И тогда на него обрушатся гнев и презрение остальных. Их высокомерные взгляды скажут ему; "Мы тут ни при чем. Ты один виноват. Это ты своими руками уничтожил такую красоту". И чем сильнее будет в них говорить стремление оправдать себя, тем упорнее будут они избегать и сторониться Техника.

- Корабли не в счет, - резко заявил Харлан, - нас с вами должны интересовать вот эти штучки.

А "штучками" были люди. Рядом с громадами кораблей они действительно казались карликами, точно так же, как сама Земля и все людские дела кажутся ничтожными из космической дали.

Крохотные фигурки людей были раскиданы маленькими группами по всему космодрому. Они застыли в причудливых позах с потешно задранными тонюсенькими ручками и ножками. Вой молча пожал плечами.

Харлан надел портативный генератор Темпорального поля на запястье левой руки.

- Давайте кончать с этим делом.

- Погодите. Сначала я свяжусь с Расчетчиком и узнаю, как скоро он может выполнить вашу просьбу. Мне хочется поскорее покончить и с тем и с другим.

Вой быстро застучал маленьким подвижным контактом, в ответ послышалась серия щелчков.

"Вот еще одна характерная черта Столетия, - подумал Харлан, - звуковой код. Остроумно, но уж очень претенциозно, так же как и эти молекулярные пленки".

- Он говорит, что справится часа за три, - произнес, наконец, Вой, - кстати, он просил передать вам, что ему понравилось имя этой особы. Нойс Ламбент. Женщина, конечно.

У Харлана перехватило дыхание.

- Да.

Губы Воя скривились в улыбку.

- Звучит заманчиво. Я бы и сам не прочь взглянуть на нее. В этом Секторе вот уже несколько месяцев не было ни одной женщины.

Харлан испугался, что голос выдаст его. Он ничего не ответил, лишь пристально посмотрел на Социолога и отвернулся.

Отсутствие женщин было единственным изъяном в безупречной организации Вечности. Харлан узнал о нем сразу же после вступления в Вечность, но, лишь встретив Нойс, впервые почувствовал его на себе. С этого дня он катился по наклонной дорожке, пока не изменил присяге Вечного и всему, во что свято верил прежде. Ради Нойс. Ради нее одной... Ему не было стыдно - вот что было самым ужасным. Ему не было стыдно. Он не испытывал угрызений совести за ту длинную цепь преступлений, которые он уже совершил и по сравнению с которыми неэтичное использование секретного Расчета Судьбы выглядело мелким, незначительным проступком.

Если понадобится, он совершит еще более тяжкие преступления.

В это мгновенье в его голове промелькнула мысль, оказавшая впоследствии такое влияние на его жизнь. И хотя в первый момент Харлан в ужасе отогнал ее, но в глубине души он уже тогда был уверен, что, явившись однажды, она вернется еще не раз.

 
 



Мысль была проста: если не останется другого выхода, он уничтожит Вечность.

Страшнее всего было сознание, что он может сделать это.

 

Глава 2. НАБЛЮДАТЕЛЬ

Стоя у выхода во Время, Харлан размышлял над происшедшими с ним переменами. Еще недавно все было так просто. Были идеалы, ради которых стоило жить, даже если от них остались лишь заученные слова. Вся жизнь Вечного подчинена определенной цели. Как это там говорилось, в первой фразе "Основных принципов"; "Жизнь Вечного можно разделить на четыре периода..."

Когда-то он слепо верил во все это, но вера разлетелась вдребезги, и ее уже не склеишь вновь. Каждый из этих четырех периодов он прожил честно и добросовестно. Вначале, первые пятнадцать лет своей жизни, он еще не был Вечным, он был просто Времянином. Родиться Вечным не может никто; им может стать лишь Времянин - человек, живущий во Времени. Выбор пал на Харлана, когда ему исполнилось пятнадцать лет. Он даже не подозревал о сложном процессе тщательного отбора и отсеивания, предшествовавшем этому выбору. После мучительного прощания с родными завеса Вечности навсегда закрылась за ним. Уже тогда ему недвусмысленно объяснили, что ни при каких обстоятельствах он не сможет вернуться назад. Прошло немало лет, прежде чем он узнал почему. Оказавшись в Вечности, он сделался Учеником и десять лет проучился в школе. Окончив школу, он вступил в третий период своей жизни, став Наблюдателем. И только после этого он стал Специалистом и подлинным Вечным. Таковы четыре периода жизни Вечного: Обитатель Времени, Ученик, Наблюдатель и Специалист. Харлан прошел через все эти этапы без единой осечки.

Как отчетливо сохранился в его памяти тот день, когда, покончив с Ученичеством, они стали полноправными членами Вечности; когда, еще не сделавшись Специалистами, они уже могли официально называть себя Вечными!

Этот день он запомнил на всю жизнь. Вот он стоит в одном ряду с пятью другими выпускниками; руки заложены за спину, ноги чуть-чуть расставлены, взгляд устремлен вперед.

Сидя за кафедрой, Наставник Ярроу обратился к ним с напутственной речью. Харлан великолепно помнил Ярроу - маленького суетливого человечка с всклокоченными рыжими волосами, веснушчатыми руками и тоскливым выражением в глазах; это выражение тоски во взгляде было не редкостью среди Вечных - тоска по дому и привязанностям, неосознанная крамольная тоска по одному-единственному недоступному Столетию.

Слов Ярроу Харлан, конечно, не запомнил, но смысл их он не мог забыть никогда.

- С этого дня вы Наблюдатели, - говорил Ярроу, - эта работа не считается особенно почетной. Специалисты смотрят на нее свысока, как на детскую забаву. Может быть, и вы. Вечные... - Тут он сделал многозначительную паузу, давая им возможность подтянуться и просиять от гордости. - Может быть, вы сами думаете так, но тогда вы глупцы, недостойные быть Наблюдателями.

Ведь не будь Наблюдателей, Вычислителям нечего было бы вычислять. Расчетчики Судеб не знали бы, что рассчитывать, у Социологов не было бы материала для анализа - словом, все Специалисты остались бы без работы. Я знаю, что вы не раз уже все это слышали, но я хочу, чтобы мои слова врезались вам в память.

Вам, совсем еще юношам, предстоит трудная задача - выйти из Вечности во Время и вернуться обратно с фактами. Это должны быть объективные, беспристрастные факты, свободные от ваших вкусов и симпатий. Факты достаточно точные, чтобы их можно было ввести в Счетные машины, достаточно достоверные для подстановки в социальные уравнения; достаточно объективные, чтобы стать основанием для Изменения Реальности. И еще запомните вот что. Эту работу нельзя делать кое-как, лишь бы от нее отделаться. Только здесь вы сможете показать, чего вы стоите. Не школьные отметки, а работа Наблюдателем определит вашу специальность и всю вашу будущую карьеру. Для вас - это курсы высшей квалификации, и достаточно совершить небольшой промах, допустить малейшую небрежность, чтобы, несмотря на все ваши таланты, навсегда попасть в Работники. Я кончил.

 
 



Он пожал руку каждому, и Харлан, взволнованный и серьезный, был охвачен благоговейным трепетом при мысли, что ему выпала величайшая, ни с чем не сравнимая привилегия стать Вечным и отвечать за счастье всех людей, живущих в подвластных Вечности Столетиях. Первые поручения Харлана были незначительными и строго контролировались, но он отточил свои способности на оселке опыта, наблюдая десятки Изменений Реальности в десятках различных Столетий.

На пятый год ему присвоили звание старшего Наблюдателя и прикрепили к 482-му сектору, теперь ему предстояло работать совершенно самостоятельно, и при мысли об этом он лишился значительной доли своей обычной самоуверенности. Харлан почувствовал это при первом же разговоре о Вычислителем Гобби Финжи, возглавлявшим Сектор.

У Финжи был маленький, недоверчиво сжатый рот и злые глазки, которые никак не вязались с его обликом; вместо носа у него была круглая лепешка, вместо щек - две лепешки покрупнее. Ему не хватало только мазка алой краски да седой бороды, чтобы стать похожим на первобытный рисунок Деда Мороза, или Санта Клауса, или святого Николая. Харлан знал все три имени. Он сомневался, чтобы кому-нибудь на сто тысяч Вечных доводилось слышать хоть одно из них. Харлан скрывал свои познания такого рода, но в глубине души он гордился ими. С первых же дней в школе он увлекся Первобытной историей, и Наставник Ярроу поощрял его увлечение. Постепенно Харлан по-настоящему полюбил эти диковинные Столетия, предшествовавшие не только основанию Вечности в 27-м, но и самому открытию Темпорального поля в 24-м. Он изучал старинные книги и журналы. В поисках нужных материалов ему даже случалось забираться - если удавалось получить на то разрешение - в далекое прошлое, в самые первые Столетия Вечности. За пятнадцать лет он сумел собрать неплохую личную библиотеку, которая почти целиком состояла из напечатанных на бумаге книг. Там был томик, написанный человеком по имени Уэллс, и еще один, автора которого звали В. Шекспир, - все какие-то допотопные истории. Но подлинной жемчужиной его коллекции было полное собрание переплетенных томов Первобытного еженедельника, которое занимало невероятно много места, но которое он просто из сентиментальности никак не решался заменить микропленкой.

Время от времени он самозабвенно погружался в этот странный мир, где жизнь была жизнью, а смерть - смертью, где человек принимал решения безвозвратно, где нельзя было ни воспрепятствовать злу, ни способствовать добру и где битва при Ватерлоо, будучи однажды проигранной, оставалась проигранной раз и навсегда. Ему очень нравилась старинная поговорка, в которой утверждалось, что написанное пером уже не может быть уничтожено даже грубым орудием из железа.

Как невыносимо трудно бывало ему после этого возвращаться мыслями к Вечности - к миру, в котором Реальность была чем-то мимолетным и изменчивым и где люди вроде него держали судьбы человечества в своих руках, придавая им по желанию лучшую форму!

Однако сходство с Дедом Морозом немедленно исчезло, стоило только Финжи заговорить деловым, повелительным тоном:

- К предварительному изучению текущей Реальности вы приступите завтра же. Я требую, чтобы это изучение было тщательным, аккуратным и конкретным. Я не потерплю ни малейшей расхлябанности. Ваша первая пространственно- хронологическая Инструкция будет готова к завтрашнему утру. Усвоили?

- Да, Вычислитель, - ответил Харлан. Он уже тогда пришел к горькому для себя выводу, что вряд ли им удастся поладить.

На следующее утро Харлан получил свою инструкцию в виде сложного узора перфораций, пробитых на ленте Кибермозгом. Боясь допустить в самом начале своей деятельности хотя бы ничтожную ошибку, Харлан перевел ее на Межвременной язык при помощи карманного дешифратора. Разумеется, он давно уже умел читать перфоленты на глазок.

Инструкция объясняла ему, где он мог находиться в мире 482-го Столетия, а где - не мог, что ему разрешалось, а чего он должен был избегать любой ценой. Если присутствие было допустимо только там и тогда, где оно не представляло угрозы для Реальности.

 
 



482-е Столетие пришлось не по душе Харлану. Оно нисколько не походило на его суровый и аскетический век. Этика и мораль в том виде, как их понимал Харлан, не существовали. Это была эпоха грубых материальных наслаждений с многочисленными признаками матриархата. Семья не признавалась юридически и пары вступали в сожительство и расходились взаимному согласию, кроме которого их ничто не связывало.

Существовали сотни причин, по которым это общество внушало Харлану отвращение, и он мечтал в душе об Изменении. Ему не раз приходило в голову, что одним только своим присутствием в этом Столетии он, человек из другого Времени, может вызвать "вилку" и направить историю по новому пути. Если бы ему удалось своим присутствием в какой-то определенной критической точке оказать достаточно сильное влияние на естественный ход событий, то возникла бы новая линия развития, бывшая до тех пор неосуществленной вероятностью, и миллионы ищущих наслаждений женщин превратились бы в любящих и преданных жен и матерей. Они жили бы в новой Реальности с новыми воспоминаниями и ни во сне, ни наяву не могли бы ни вспомнить, ни вообразить, что их жизнь когда-то была совершенно иной!

К несчастью, поступить так - значило нарушить Инструкцию. Даже если бы Харлан решился на это неслыханное преступление, случайное воздействие могло изменить Реальность самым неожиданным образом. Она могла бы стать еще хуже. Только кропотливый анализ и тщательные Вычисления могли предсказать истинный характер Изменения Реальности.

Но каковы бы ни были мысли Харлана, он оставался Наблюдателем, а идеальный Наблюдатель - это просто машина, составляющая донесения и снабженная органами чувств. Для эмоций здесь места не было.

В этом смысле донесения Харлана были само совершенство.

В конце второй недели Вычислитель Гобби Финжи пригласил Харлана в свой кабинет.

- Хочу похвалить вас, Наблюдатель, за ясность и стройность ваших докладов, - голос Вычислителя звучал сухо и холодно. - Однако меня интересует, что вы думаете на самом деле.

Лицо Харлана сделалось настолько непроницаемым, словно оно было вырезано из милого его сердцу дерева. - Я не думаю на такие темы.

- Бросьте. Вы ведь из 95-го, и мы с вами оба лично понимаем, что это значит. Несомненно, должно вас раздражать. Харлан пожал плечами.

- Найдите в моих отчетах хоть одно слово, свидетельствующее о раздражении.

Ответ был дерзким, и Финжи со злостью забарабанил по столу коротенькими пальчиками. - Отвечайте на мой вопрос.

- С точки зрения Социологии это Столетие во многих отношениях докатилось до предела. Три последних Изменения Реальности только ухудшили положение вещей. Я полагаю, что раньше или позже вмешательство станет необходимым. Крайности еще никогда не приводили к добру.

- Значит, вы взяли на себя труд познакомиться с прошлыми Реальностями Столетия?

- В качестве Наблюдателя я обязан знать все относящиеся к делу факты.

Разумеется, знакомство со всеми фактами было правом и даже обязанностью Харлана. Не знать этого Финжи не мог. Каждое Столетие периодически сотрясали Изменения Реальности. Даже самые тщательные Наблюдения через некоторое время теряли свою ценность и нуждались в дополнительной проверке. Именно поэтому все Столетия, охватываемые Вечностью, находились под ее непрерывным контролем. Но профессиональное Наблюдение заключалось не только в собирании фактов, но и в установлении их связей с фактами из прошлых Реальностей.

Харлан пришел к выводу, что их разговор не был вызван одной только неприязнью Финжи к нему. Что-то крылось за этой попыткой выведать его мысли. Поведение Вычислителя было явно враждебным.

В другой раз Финжи, неожиданно заглянув в маленькую комнатушку, служившую Харлану кабинетом, заявил:

- Ваши отчеты произвели благоприятное впечатление на Совет Времен.

После короткой паузы Харлан неуверенно пробормотал:

- Благодарю вас.

- Совет считает, что вы проявили недюжинную проницательность.

- Я делаю все, что могу.

Следующий вопрос Финжи был совершенно неожиданным:

 
 



- Вам когда-нибудь доводилось встречаться со Старшим Вычислителем Твисселом?

- С Вычислителем Твисселом? - Харлан широко раскрыл глаза. - Нет, сэр. А почему вы спросили?

- Похоже, что именно он особо заинтересовался вашими отчетами.

Финжи надул свои румяные щеки и переменил тему разговора:

- Вы знаете, у меня сложилось впечатление, что ваши взгляды на историю довольно своеобразны.

Искушение оказалось слишком велико. В краткой схватке осторожности с тщеславием последнее взяло верх.

- Я занимался изучением Первобытной истории, сэр.

- Первобытной истории? В школе? - Нет, не в школе. Скорее по собственному почину. Первобытная история - это, так сказать, мое хобби. Глядишь на нее, и кажется, что она застыла неподвижно, не то что Столетия Вечности, которые непрерывно меняются.

Заговорив о любимом предмете, Харлан немного оживился.

- Все равно как если бы взять фильмокнигу и детально рассматривать кадр за кадром. Мы увидим массу подробностей, которых никогда бы и не заметили, если бы лента двигалась с нормальной скоростью. Я думаю, что мое увлечение здорово помогает мне в работе.

Финжи чуть шире раскрыл свои маленькие глазки, изумленно посмотрел на Харлана и вышел, не сказав ни слова.

Впоследствии он не раз заводил разговор о Первобытной истории и молча выслушивал сдержанные комментарии Харлана; при этом его пухлое личико оставалось совершенно бесстрастным.

Харлан не знал, сожалеть ли ему об этом разговоре или же рассматривать его как удачный шаг на пути к повышению.

Он стал склоняться к первому мнению после того, как, столкнувшись с ним в коридоре No 1, Финжи спросил вдруг так, чтобы слышали окружающие:

- Скажите, Харлан, почему у вас всегда такая постная физиономия? Вам хоть раз в жизни случалось улыбаться? Харлан с горечью подумал, что Финжи его ненавидит. Сам же он после этого эпизода стал испытывать к главе Сектора что-то вроде брезгливого отвращения.

Потратив три месяца на изучение порученного ему вопроса, Харлан обсосал его до косточек. Поэтому его нисколько не удивило неожиданное распоряжение срочно явиться в кабинет Финжи.

Он давно уже ожидал нового назначения. Заключительный доклад был готов еще неделю назад. В 482-м существовало сильное стремление увеличить экспорт тканей из целлюлозы в Столетия, лишенные лесов, вроде 1174-го, однако встречное предложение о поставках копченой лососины вызывало серьезные возражения, У Харлана накопился длинный список подобных вопросов, и все они были тщательно проанализированы.

Захватив проект заключения, он направился к Финжи. Однако речь пошла совсем не о 482-м. Вместо этого Финжи представил Харлана маленькому сморщенному человечку с редкими седыми волосами и улыбающимся личиком гнома. Улыбка карлика, то озабоченная, то добродушная, ни на секунду не исчезала с его лица. В желтых от табака пальцах была зажата горящая сигарета.

Не будь эта сигарета первой, увиденной Харланом за всю его жизнь, он, пожалуй, уделил бы больше внимания человечку, чем дымящемуся цилиндрику, и слова Финжи не явились бы для него такой неожиданностью.

- Старший Вычислитель Твиссел, перед вами Наблюдатель Эндрю Харлан, - сухо произнес Финжи.

Взгляд Харлана испуганно метнулся с сигареты на лицо карлика.

- Здравствуйте, - сказал Твиссел писклявым голосом, - значит, вы и есть тот молодой человек, который пишет такие великолепные донесения?

Харлан лишился дара речи. Лабаи Твиссел был мифом, живой легендой. Таких людей, как он, полагалось узнавать с первого взгляда. Твиссел был самым выдающимся Вычислителем в Вечности, другими словами, он был самым знаменитым из всех ныне живущих Вечных. Он был председателем Совета Времен. Он рассчитал больше Изменений Реальности, чем любой другой Вычислитель за всю историю Вечности. Он был... Он сделал... - Харлан окончательно растерялся. С глуповатой улыбкой он кивал головой, не в силах произнести ни слова.

Твиссел поднес сигарету к губам и несколько раз торопливо затянулся.

- Оставьте нас, Финжи, - сказал он, - мне надо побеседовать с этим юношей с глазу на глаз, Финжи пробормотал что-то невнятное, встал и вышел.

 
 



- Не волнуйся, паренек, - проговорил Твиссел, - тебе нечего бояться.

Но встреча с Твисселом оказалась для Харлана настоящим потрясением. Считать человека гигантом и вдруг обнаружить, что в нем нет и пяти с половиною футов росту, - тут было отчего прийти в замешательство. Неужели за этим покатым лысеющим лобиком скрывается мозг гения? Что светится в этих прищуренных глазках, окруженных паутиной морщинок, - острый ум или же просто благодушное настроение?

Совершенно сбитый с толку, он глядел на сигарету, не в силах собраться с мыслями. Поперхнувшись дымом, он вздрогнул и отодвинулся назад.

Твиссел сощурил глазки, словно пытаясь проникнуть взором за дымовую завесу, и заговорил с ужасным акцентом на языке десятого тысячелетия:

- Может пыть, малшик, мне лучше твой язык говорить?

Харлан с трудом подавил истеричное желание рассмеяться.

- Я неплохо владею Единым межвременным языком, сэр, - осторожно произнес он.

Межвременным языком пользовались все Вечные в разговорах друг с другом, Харлан выучился ему в первые же месяцы своего пребывания в Вечности.

- Чушь, - высокомерно ответил Твиссел. - К чему нам Межвременный, когда я совершенно безукоризненно говорю на языках всех Времен.

Харлан догадался, что прошло по крайней мере лет сорок с тех пор, как Твиссел пользовался его родным диалектом.

Однако, удовлетворив свое тщеславие, Твиссел продолжал на Межвременном:

- Я предложил бы тебе сигарету, не будь я совершенно уверен, что ты не куришь. На курение смотрят косо почти во всех Временах. Но если ты все-таки сделаешься курильщиком, мой тебе совет: хорошие сигареты умеют делать только в 72-м. Мне их специально доставляют оттуда. А вообще с этим курением одни неприятности. На прошлой неделе я застрял на пару деньков в 123-м. Курение запрещено. Даже Вечные переняли нравы своего Времени. Закури я там сигарету, им бы показалось, что на них небо обрушилось. Порой у меня появляется сильное желание рассчитать такое Изменение Реальности, чтобы одним махом уничтожить запреты на курение во всех Столетиях. Жаль только, что подобное Изменение вызовет войны в 58-м и рабовладельческое общество в 1000-м. Всегда что-нибудь да не так.

Смущение Харлана перешло в беспокойство. Что кроется за всей этой болтовней?

- Могу я спросить, почему вы захотели повидаться со мной, сэр? - с трудом выговорил он.

- Мне нравятся твои отчеты, мой мальчик.

В глазах Харлана на мгновенье мелькнул радостный огонек, но он даже не улыбнулся.

- Благодарю вас, сэр.

- В них чувствуется рука мастера. У тебя неплохое чутье. Мне кажется, я понял твое истинное призвание; я нашел твое место в Вечности и хочу тебе его предложить.

"Чудеса, да и только!" - подумал Харлан. Он постарался скрыть свой восторг.

- Вы оказываете мне великую честь, сэр.

Тем временем Старший Вычислитель Твиссел докурил свою сигарету, с ловкостью фокусника извлек неведомо откуда новую и прикурил ее от окурка.

- Послушай-ка, юноша, заклинаю тебя Временем - брось ты эти заученные фразы, - проговорил он между затяжками, - "великую честь". Пуф. Пуф. Говори человеческим языком. Пуф. Ты рад?

- Да, сэр, - осторожно произнес Харлан.

- Вот и отлично. Иначе и быть не могло. Хочешь стать Техником?

- Техником?! - Харлан даже вскочил со стула.

- Садись. Садись. Ты, кажется, удивлен?

- Вычислитель Твиссел, я никогда не собирался быть Техником.

- Знаю, - сухо проговорил Твиссел, - никто почему-то не собирается. Кем угодно, лишь бы не Техником. А между тем Техники очень нужны, и на них всегда большой спрос. Их не хватает во всех Секторах.

- Боюсь, что я не подхожу для такой работы.

- Иными словами, такая работа не подходит тебе. Тебя не устраивает работа, которая влечет за собой столько неприятностей. Клянусь Вечностью, мой мальчик, если только, ты действительно предан нашему делу - а я думаю, что ты предан ему, - тебя это не остановит. Дураки станут избегать тебя - ну и что? Одиночество? Ты к нему привыкнешь. Зато ты всегда будешь испытывать удовлетворение, зная, что ты нужен, очень нужен. И в первую очередь мне.

 
 

 

Noo.Ru: Чушь в картинках

Волшебник ищет в глупостях спасение от хандры, а брауни Диджей ему помогает. Автор рассказа - Фред Адра. >>>




- Вам, сэр? Лично вам?

- Да, лично мне. - Улыбка старика светилась проницательностью. - Ты не будешь рядовым Техником. У тебя будет особое положение. Ты станешь моим личным Техником. Ну как, нравится тебе такое предложение?

- Не знаю, сэр. А вдруг я не справлюсь?

Твиссел упрямо покачал головой.

- Мне нужен ты. Только ты. Твои отчеты убедили меня, что у тебя здесь есть кое-что. - Он постучал пальцем по лбу. - Ты неплохо учился. Секторы, в которых ты был Наблюдателем, дали о тебе положительный отзыв. Но больше всего мне понравился отзыв Финжи.

Харлан был искренне изумлен:

- Неужели вычислитель Финжи дал обо мне благоприятный отзыв?

- Тебе это кажется странным?

- Н-не знаю...

- Видишь ли, мой мальчик, я ведь не сказал, что отзыв был благоприятным. Если уж на то пошло, отзыв совсем скверный - хуже некуда. Финжи рекомендует отстранить тебя от всякой работы, связанной с Изменениями Реальности. Он считает, что самое благоразумное - перевести тебя в Работники.

Харлан покраснел.

- Почему он так думает, сэр?

- Оказывается, у тебя есть хобби. Ты увлекаешься Первобытной историей, а?

Твиссел без удержу размахивал сигаретой, и Харлан, забыв с досады об осторожности, вдохнул струйку дыма и судорожно закашлялся.

Твиссел с благожелательным видом выжидал, когда молодой Наблюдатель перестанет кашлять.

- А что, разве не так? - спросил он.

- Какое право он имеет... - начал было Харлан, но Твиссел прервал его:

- Брось. Я упомянул об этом отзыве, потому что мне как нельзя более подходит твое увлечение. А вообще-то отзыв - дело секретное, и чем скорее ты забудешь о нем, тем лучше.

- Но что плохого в увлечении Первобытной историей, сэр?

- Финжи считает, что оно свидетельствует о сильной "одержимости Временем". Понимаешь?

Еще бы не понять! Нельзя было жить в Вечности, не усвоив психиатрической терминологии и в первую очередь этого выражения. Считалось, что каждый Вечный испытывает непреодолимое желание вернуться если уж не к своим современникам, так хоть в какое-нибудь определенное Столетие, пустить в нем корни, перестать быть вечным скитальцем во Времени. Вечность беспощадно подавляла малейшие проявления подобных стремлений, но от этого тяга не становилась слабее - впрочем, у большинства она сохранялась где-то в подсознании!

- Ко мне это не имеет отношения, - сказал Харлан.

- Я тоже так думаю. Более того, я считаю твое увлечение очень ценным. Именно из-за него ты мне и нужен. Я дам тебе Ученика. Ты обучишь его всему, что знаешь или сможешь узнать из Первобытной истории. В свободное время ты будешь исполнять обязанности моего личного Техника. Ты приступишь к работе в ближайшие дни. Согласен?

Согласен ли он? Получить официальное право изучать эпоху до Вечности? Работать рука об руку с величайшим из Вечных? На таких условиях даже отвратительное звание Техника казалось почти сносным. Но осторожность не совсем изменила ему.

- Если это необходимо для блага Вечности, сэр...

- Для блага Вечности? - возбужденно прервал его карлик. Он с такой силой отшвырнул свой окурок, что тот ударился о противоположную стену и рассыпался целым фейерверком искр. - Да от этого зависит само существование Вечности!


 

...Продолжение, как я уже говорил, находится по адресу: http://lib.ru/FOUNDATION/wechnost.txt. А теперь, обещанные "несколько слов":

Все-таки, это удивительный роман. Он поднимает множество вопросов, неразрвыно связанных с развитием человечества. Может ли один человек или группа людей вершить судьбы и изменять реальность - даже действуя из самых благих побуждений, заботясь о всеобщем счастье? Что больше подходит для нас - право на свободу (и ответственность за принимаемые решения), или же уверенность в том, что наши ошибки кто-то исправит? Сколь далеко мы можем видеть в Будущем, понимаем ли, какие последствия будут вызываны теми или иными действиями? Всегда ли Разум подсказывает верные решения, а эмоции лишь мешают мыслить? Или все-таки все с точностью до наоборот? Имеет ли Человечество право на ту власть, которая у него есть вследствие развития техники? И что делать, когда наши возможности растут быстрее, чем мы учимся ими пользоваться - если учимся вообще? Свободны ли мы?

Это лишь часть мыслей, которые у меня ассоциируются с "Концом Вечности". Думаю, другие читатели найдут в нем что-то другое, что-то свое, некую уникальную пищу для размышлений - как это и бывает с гениальными произведениями.

 

Ну что же, пожалуй, пора оставить вас наедине с Автором, дабы своими замечаниями более не отвлекать вас от чтения.

До встреч в Будущем!

 
 





Если вам понравилось прочитанное, вы можете подписаться на рассылку "Реальная нереальность: классика НФ", и получать материалы этой рубрики по почте

 
 

 

Noo.Ru: Все письма мира

миниатюра-фантазия. Автор - Лео. >>>






Навигация по рубрике:

<<< Предыдущий материал <<< [Содержание]>>> Следующий материал >>>


Noo.Ru:// Главная / Синтез реальности / Нереальность / Выпуск #16. Айзек Азимов, "Конец Вечности"

редактировать: [файл] | [каталог] | [рассылка]

 
  WWW.NOO.RU Designed by Studio Helena