Noo.Ru:// Главная / Синтез реальности / Пси-волна / Южный ветер приносит чудовищ...

Южный ветер приносит чудовищ...

Каждое утро Дед уходил на свой огород. Он долго ковырял сухую землю ржавой лопатой, выискивал сорняки, ворчал себе под нос, ругая град, погоду, сухость и всю эту непонятную жизнь, и вскоре возвращался домой. Внучке он заявлял, что дела идут хорошо, что скоро у них будет своя картошка и свои яблоки, кислые, правда. Внучка притворно радовалась и поскорее отпрашивалась гулять. Дед, по своему обыкновению, произносил очередную порцию нравоучений, пугал ее Дорогой и чудовищами и, в конце концов, отпускал. Но только во двор – за калитку Внучка не имела права ступить и шагу.

Дед был странный. Он постоянно чего-то боялся. Он боялся града, боялся южного ветра, приносившего чужие, странно знакомые запахи, боялся холодного северного, пахнущего сыростью, боялся смерти, хотя сам говорил, что смерть им не страшна. Он зачем-то работал в огороде, хотя они совсем не нуждались в пище. Он ходил за хворостом на далекие холмы, где рос густой кустарник, хотя им не бывало ни слишком холодно, ни слишком жарко, чтобы поддерживать огонь.

Но пуще всего Дед боялся чудовищ, приходивших по Дороге с Юга. Едва из-за холмов появлялась очередная колонна, как он силой загонял Внучку в дом и запрещал ее даже подходить к окну. Правда, Внучка все равно подходила и смотрела, когда Дед засыпал на лавке.

А чудовища были совсем не страшными, только чудными. Они шли с Юга, шли огромными шумными толпами, несли с собой странные вещи, разговаривали на странно звучащих языках, и эхо их голосов долго металось между серыми холмами. Они ехали на гигантских машинах, поднимавших облака пыли, на удивительных животных, каких Внучка еще не видела, они летели над дорогой, поднимая пыль своими крыльями, торопились вперед, на далекий Север, в царство ледяной смерти. Они шли каждый день и каждую ночь, сколько Внучка себя помнила, шли, изредка устраивая короткие привалы, а нескончаемый южный ветер дул им вслед, словно подгоняя.

Дед ворчал, что чудовища опять сломали покосившийся забор и вытоптали огород, что пара крылатых чуть не сломали яблоню, что гигантские машины дымят так, что невозможно дышать, что могли бы и не идти на этот чертов Север: ничего хорошего там их не ждет. Дед и Внучка когда-то тоже шли на Север, но, по словам Деда, он «вовремя поумнел». Теперь они жили здесь, Дед и Внучка, в тесной долине между серыми холмами, почти у самой Дороги.

- Никуда не ходи! – сказал ее Дед, уходя на огород. Что ж, слово Деда – закон. За свою долгую, бесконечно долгую жизнь Внучка крепко усвоила это.

Она осталась сидеть у окна, глядя на Дорогу. Дорога была пустынна: слишком ранний час для путешествия. Наверно, сейчас чудовища только собирают свои вещи, заводят машины, пересчитывают друг друга, проверяют и перепроверяют, не забыли ли чего. Или наоборот, беспечно бросают место ночлега и отправляются в дальнейший путь, не заботясь ни о чем.

Зачем? Почему? Что ими движет? Внучка этого не знала. Она знала только то, что все чудовища (и люди) рождаются на жарком и туманном Юге. Север же – царство холода и смерти, которой так боялся Дед.

Могучий южный ветер поднял тучи пыли, встрепал яблоню и едва не повалил Деда. Крепкие пряные запахи горячего Юга ударили в нос девочки, вызвав целую волну смутных воспоминаний. Изба заскрипела под напором ветра, но устояла. Она была довольно крепкая, их избенка, построенная Дедом из разных обломков, которых так много в этих местах.

Они были не первые, кто здесь останавливался. Дед рассказывал о мертвом городе крылатых, о старых гробницах, возвышающихся за холмами, о непонятных развалинах, в которых блуждают желтые огни, а на каменных плитах все еще видны надписи на полузнакомом языке. Вот бы посмотреть на все это! Да как это сделать... Дед ее не пустит туда одну, он слишком боится за нее.

- Никогда не ходи на Дорогу! – нравоучал он. – Не дай Бог, схватит она тебя и потащит на Север... А Север – это верная погибель. Кто туда пойдет, не вернется, как пить дать... И даже близко к Дороге не подходи! Тебя будут звать, но ты не ходи. Я вот не хожу и живу... пока...

Но сладок запретный плод: Внучка втайне мечтала побывать на Дороге, узнать, что она значит для всех живущих в этом мире. А еще она мечтала поближе поглядеть на чудовищ, может быть, даже поговорить с ними. Пусть они странные, даже страшноватые, но не все же такие злые и жестокие, как говорит Дед!

- Даже не разговаривай с ними! – звучало в ее ушах. – Черт знает, что на уме у этих нелюдей... Да и кто они! Никто, просто пыль на Дороге. Пройдет день – и ты забудешь, что их видела. Они уйдут на Север и там сгинут. Да, сгинут, как пить дать...

Протяжный рев прервал ее мысли. По Дороге двигалась вереница путников: огромных двуногих и двуруких существ с крупными, почти человеческими, головами и длинными хвостами. Существа шагали пешком, неся на спинах большие тюки; кое-кто волочил за собой нескладные двухколесные повозки, набитые выше бортов. Маленькие, почти игрушечные детеныши бегали меж взрослых, ловко уклоняясь от их толстых ног.

Один из детенышей вдруг выскочил на обочину и схватил одну из градин, лежавших на земле. Его пухлая мордочка осветилась разноцветными лучами.

- Пошел! – гаркнул Дед. – Пошел отсюда!

Новый порыв южного ветра едва не сбил его с ног. Ржавое ведро, стоявшее у стены дома, опрокинулось и загремело. И – действительно ли так было или Внучке просто показалось?.. – чудовища зашагали быстрее. Громче заскрипели несмазанные оси неуклюжих телег, сильнее заколыхались гигантские тюки на спинах носильщиков. Согнутая ветром яблоня тянула им вслед чахлые ветви.

- Идут... - ворчал Дед. – Все идут... Делать им нечего!..

Колонна чудовищ скрылась за ближайшими холмами. Далеко на Севере небо вдруг осветилось странным бледным светом, и легкий ветерок принес сырую прохладу. А на фоне бледного ледяного сияния проступали контуры высоких ажурных башен...

- Не смотри! – каркнул Дед.

Ну и пусть! Внучка все равно видела Север. И не раз.

Такое часто случается, когда по Дороге проходит караван чудовищ. Вдруг на фоне замершего неба проступают невиданные высокие и ажурные здания, неизвестно когда и кем построенные. Иногда видны мрачные горы, покрытые снегом и льдом; на их вершинах хорошо заметны каменные башни, в узких окнах которых горит красноватый огонь. Иногда появляются какие-то летающие то ли существа, то ли машины, неуклюжие, похожие на приплюснутые пузыри, ощетинившиеся металлическими иглами. Совсем редко можно увидеть плоскую равнину, по которой ветер гонит снежную крупу. Внучка все это видела, хоть Дед и запрещал ее смотреть на Север. (Дед ведь не может за всем уследить: он часто просто спит на лавке, спит целыми днями.)

Фантасмагорическое видение было недолгим. Вскоре северное небо приняло свой обычный бледно-синий цвет, и караван чудовищ скрылся за холмами...

Дед вскоре вернулся, поставил лопату в сенях и тяжело опустился на лавку.

- Я пойду за хворостом, - сказал он, - а ты никуда не ходи. И уж тем более – на Дорогу. Смотри, а то схватит, да как потащит на Север – оглянуться не успеешь!.. Ох, стар я стал... Пора бы уже и помирать, да вот все никак да никак...

Внучка испугалась его слов.

- Но ты ведь сам говорил, что никогда не помрешь, пока мы живем здесь!

Дед только махнул рукой и стал собираться за хворостом...

...Когда высокая худая фигура Деда скрылась из виду, Внучка тихонько открыла дверь и шагнула на порог. Нет, она не собиралась уходить далеко – она просто соберет градины, упавшие у дома и в огороде, а к Дороге она и близко не подойдет. Ведь ничего страшного от этого не случится, верно?

Градины были тяжелые и холодные на ощупь. Солнечный свет, падающий на них, расслаивался в прозрачной глубине на разноцветные лучики. Внучка пыталась смотреть сквозь них на окружающий мир, но так ничего и не видела и с сожалением опускала градины в карман. Странные они все-таки: прозрачные, пропускающие свет, но затянутые невесомым туманом, как северное небо. И холодные; они не нагревались в руках и не таяли даже в горящем костре. Они падали с неба каждую ночь и оставались лежать на земле до самого полдня, после чего бесследно исчезали.

За этим занятием Внучка сама не поняла, как оказалась у калитки. До запретной Дороги оставалось несколько шагов. Внучка видела глубокие колеи, оставленные повозками чудовищ, видела многочисленные следы путников, видела огрызки плодов, брошенные и растоптанные, видела обломок дерева, вдавленный в твердую землю и засыпанный темно-красной пылью. Казалось бы, дорога как дорога, ничем не лучше тех тропинок, что протоптал в окрестностях Дед. Но ведь что-то в ней есть. Что-то заставляет чудовищ шагать по ней вперед, позабыв обо всем, навстречу собственной гибели.

Гибели... Если бы они с Дедом не остались здесь, сейчас бы их уже не было в живых...

Дорога уходила за холмы, вела мимо заброшенного города крылатых и пропадала в бесконечности. Вон там, за самым высоким холмом, покрытым зарослями кустарника (именно туда ходил за хворостом Дед), до сих пор видны пронзающие небо тонкие черные башни. Внучка никогда там не была, а Дед, вернувшись из очередного похода, рассказывал ей о высоких башнях, где жил народ крылатых, давным-давно ушедший на Север, о непонятных машинах, работавших до сих пор, о переплетениях сверкающих труб, по которым текут разноцветные токи, и памятнике крылатому существу, когтями разрушающему каменный циферблат. И о мертвой тишине, царящей в округе...

Непонятный звук разорвал призрачную тишину серых холмов. Внучка не удивилась: она слишком долго жила у Дороги, чтобы всему удивляться. Этот звук означал, что по Дороге снова движутся чудовища, и лучше было бы уйти домой. Но доносился он откуда-то издалека, и Внучка решила, что можно не торопиться. Ведь скоро наступит полдень, и чудесные градины исчезнут под лучами солнца...

Внучка так увлеклась сбором этих немудрящих сокровищ, что не сразу услышала шаги.

- Эй, чудовище! Ты что делаешь?

Внучка так и подскочила. А перед ней, прямо посреди огорода, на посаженной Дедом картошке неподвижно стоял... некто!

- Ой! – только и вскрикнула Внучка.

Больше всего неизвестный напоминал ящерицу, только большую, ростом с человека и стоящую на двух ногах. Он был покрыт темно-зеленой чешуей, одет в некое подобие короткой юбочки и держал в трехпалых руках (лапах?..) какую-то черную штуковину. На темно-зеленой физиономии (морде?..) выделялись жутковатые кроваво-красные глаза.

- Ты что на меня смотришь? Не видела человека?

Человек?! Внучка не сразу поняла, что стоит с открытым ртом.

- Ну и вид у тебя! – неизвестный переступил с ноги на ногу. Солнце заплясало в его глазах яркой лукавой искоркой.

Минуту или две Внучка ничего не могла произнести в ответ. Но осознание того, что неизвестный топчется по их картошке, помогло ей обрести дар речи.

- Эй, ты! Я – человек, это ты – чудовище! И уйди с нашего огорода!!! А то я Дедушку позову!..

Неизвестный с сомнением поглядел на Внучку, потом себе под ноги, но все же сделал несколько шагов к калитке. Теперь он не казался Внучке таким уж страшным.

- Человек?.. – в приоткрытом рту мелькнул тонкий раздвоенный язык. – Ты не похожа на нас. И пахнешь странно... Где твой караван?

Где ее караван? Хороший вопрос... Внучка прожила здесь столько, что уже не могла вспомнить своего прошлого. В памяти мелькали какие-то лица, события, которые для нее давно ничего не значили, имена, принадлежавшие непонятно кому. Она даже не помнила ни имени Деда, ни своего имени. Ей казалось, что они вечно живут здесь, а мимо них все идут и идут вереницы чудовищ.

- Не знаю... - призналась она.

- Как это? Ты что, идешь одна?

- Мы живем здесь. Мы сошли с Дороги. Совсем.

Настала пора удивляться незнакомцу. Он распахнул рот и вывалил язык чуть ли не до земли. Внучка рассмеялась: таким потешным он казался ее сейчас.

- Сошли? Совсем? – он обвел глазами избу, огород и снова уставился на Внучку. – Почему? Чем вам не понравилась Дорога?

- Мы же умрем там, на Севере. Так Дедушка говорит... А зачем туда идти? Вот вы зачем идете на Север?

Незнакомец совсем по-человечески пожал плечами.

- Не знаю... Это все Дорога, она сильнее нас.

Внучка вспомнила слова Деда: «...схватит она тебя и потащит на Север...» Ей стало не по себе, и она поспешно сменила тему.

- Ты здесь один? Где остальные?

- За холмами, - ящер мотнул чешуйчатой головой в сторону Юга. Ему, похоже, тоже не нравился этот разговор. – Слышала сигнал? У нас сломалась одна из машин, пришлось остановиться. Сейчас чинят...

- А ты ушел от них. Тебя не хватятся?

- Нет!.. Я уже имею право гулять, где захочу, без родителей. У меня даже оружие есть, вот, - и он продемонстрировал Внучке черную штуковину, которую все еще сжимал в кулаке, - только слабенькое оно... А еще я разведчик, следопыт каравана. Старейшинам, правда, не нравится, что я бываю в заброшенных городах, встречаюсь с чудо... другими людьми. Но пока не трогают...

- А мне Дедушка запрещает гулять. Боится за меня... Вот я тут и сижу, собираю градины, - ответила Внучка. – Хочешь посмотреть?

Она разжала ладонь. Смертоносный холод Севера сверкал внутри них яркими красками. Ящер наклонился и прищурил свои красные глаза.

- Ух, ты! А я видел, как вдалеке, на холме что-то сверкает. Наверно, это был град.

- Сейчас почти полдень. Они скоро растают, исчезнут. А новые выпадут только ночью, когда прилетит северный ветер и принесет ледяные облака... Хочешь, дам?

- Дай... если не жалко.

Трехпалая лапа ящера была прохладной на ощупь. Внучка положила две градины в его ладонь; ящер несколько секунд смотрел на них, а потом с сожалением убрал в незаметный карман на своей смешной юбчонке.

- Красивые штуковины... Никогда таких не видел... - сказал он. – Но теперь, по нашим законам, я должен подарить тебе что-нибудь. Тогда будет считаться, что мы с тобой... э-э-э... как бы, друзья, что ли... Только у меня с собой ничего нет. Придется идти к нашим. Ты меня подожди здесь, а я быстро!.. Или, если хочешь, пошли со мной! Это недалеко, вон за теми холмами.

- Дедушка не разрешит...

- А мы его и не спросим!..

...Всю дорогу Внучка оглядывалась назад: не идет ли Дед. Конечно, она помнила, что сбор хвороста – работа долгая, что Дед вернется только часа через три, что к этому времени она еще сто раз вернется домой. Но непонятная тревога заставляла ее сдерживать шаг. Внучка боялась: она еще ни разу не уходила из дома. И ни разу еще не имела дела с настоящими чудовищами.

- Я сижу в кабине управления на месте наблюдателя, - рассказывал тем временем ее новый знакомый. – Оно немножко приподнято над сиденьем водителя, и мне видно все. Многие хотят быть наблюдателями, но отбирают только самых зорких. А когда машина останавливается, наблюдатель становится разведчиком. Он должен обойти окрестности и проверить, все ли безопасно. Иногда наши ученые (если позволят старейшины) просят меня заглянуть в какой-нибудь город, но только в заброшенный – в живые города и они боятся ходить. А я все равно хожу!

- И не боишься? – Внучка представила себе сотни, тысячи чудовищ. Брр!..

- Ну-у-у... иногда страшновато все-таки... А так ничего.

- А ваши старейшины не будут ругать тебя за то, что ты привел меня?

- А я и не буду говорить им! Все равно сейчас всем некогда. А если что и скажут, то я знаю, что ответить.

Южный ветер дул им навстречу, когда Внучка и ящер перевалили через ближайший холм и спустились в ложбину, где и расположились на стоянку чудовища. Внучка увидела огромные машины, походившие на железные, сверкающие под солнечным светом дома. В памяти мелькнула смутная картина – множество высоких домов с множеством окон, в которых горит предзакатное солнце – и стерлась.

Вокруг машин сновало множество разноцветных точек. Возле одной из машин их было особенно много.

- Вон, чинят... - беспечно махнул рукой ящер. – Ох и дрянная техника, за последний месяц ломалась три раза. Надо бы просто построить новую машину, а старую бросить, да наши старейшины не хотят. Экономят средства...

- Ой, сколько вас много!..

- Не бойся!

Честно говоря, Внучке совсем не хотелось спускаться вниз, в лагерь каких-то непонятных ящерообразных созданий, с которыми она была совершенно не знакома. Деду бы такое не понравилось... Сколько раз он твердил ей: «Не имей дела с чудовищами. Не уходи из дома. Не подходи к Дороге.» Что ж, она уже нарушила два запрета из трех. А третий... не Дорога ли змеится в стороне – широкая лента вытоптанной земли?

- Идем! Не бойся! – тянул ее ящер.

И они пошли.

Вблизи огромные машины казались просто колоссальными. От них пахло горячим металлом, пылью и электричеством. Вокруг машин суетились чудовища, перетаскивали какие-то ящики, тюки, о чем-то громко разговаривали и совершенно не обращали внимания на чужака. Похоже, им и вправду было некогда. Откуда-то доносился равномерный грохот, откуда-то тянуло чем-то, похожим на стряпню, где-то пели песню, где-то ругались – шум стоял изрядный.

- Скоро придем, - сказал ее ящер. – Ты только не бойся.

- Я не боюсь, - ответила Внучка. Соврала, конечно...

Проходившая мимо компания чудовищ, одетых в длинные блестящие одежды, неодобрительно покосилась на нее. Ящер совсем по-человечески показал им язык, чем вызвал бурю возмущений.

- Да ну их!.. – заявил он в ответ на молчаливый вопрос Внучки. – Они думают, что лучше всех. А я так не думаю!

- Тебе не попадет?

Ящер только легкомысленно пожал узкими плечиками.

Вскоре они подошли к одной из машин. Как ящер отличил ее от других, как не заблудился, Внучка не знала. (На ее взгляд, все машины и все чудовища были на одно лицо.) И не успела она вымолвить хоть слово, как ящер исчез в черном проеме двери, оставив ее одну. Ничего не оставалось, как стоять и ждать, надеясь на то, что чудовища не обратят на нее внимания. Ну или, по крайней мере, не станут приставать.

Мимо пробежала стайка малышей; они быстро взглянули на нее и тотчас потеряли к ней всякий интерес. Важно прошагал субъект в блестящей одежде, скользнул мрачными глазищами по Внучке, задрал нос (вообще-то, никакого носа у него не было, это так, к слову) и поспешно скрылся за углом машины. Несколько рабочих в грязных балахонах протащили мимо какой-то громоздкий сложный механизм, весело окликнули Внучку и, не дожидаясь ответа, двинулись дальше.

Внучка, как завороженная, наблюдала за ними. Все для нее было в новинку: она ведь почти никогда не покидала своего домика. И уж тем более не подходила близко к чудовищам, проходившим по дороге. Она общалась только с Дедом, мрачным, мнительным, брюзгливым и недоверчивым Дедом, и слышала от него почти только одни угрозы и нравоучения. Дальние холмы, где рос кустарник, и куда Дед ходил за хворостом, были для нее краем мира. Даже здесь, в этой ложбине она была впервые.

Только бы не попало за то, что пришла без спросу...

- Ты что здесь делаешь? – послышался вдруг строгий голос.

Ну вот, еще только этого не хватало! Перед ней стояло очередное чудовище, уже явно взрослое, одетое в подобие темно-серого плаща. На плаще были вышиты непонятные значки.

От испуга Внучка непроизвольно разжала кулак; холодные блестящие градины упали в рыжую пыль.

- Но я ничего не делаю...

- Что ты за существо и что делаешь в нашем лагере? – в голосе чудовища послышались металлические нотки. – Может, ты шпионишь за нами? Даже если нет, мы не берем с собой попутчиков!

- Я не шпионю! Меня привел сюда... - и Внучка замолчала. Она так и не спросила имени незнакомца. А называть его «чудовищем» при его соплеменниках неудобно...

- Кто привел? Когда? Зачем? Немедленно отвечай!

- Отстаньте от нее! Это я ее привел!

Это был ее «знакомый незнакомец». Субъект в плаще, похоже, знал его.

- Ах, это опять ты... Сколько раз тебе говорить, что чужаки могут быть опасны. Кто знает, что на уме у этих чудовищ!..

Как ни была напугана Внучка, но ей стало смешно. Чудовище в плаще говорило то же, что и Дед. Слово в слово!

- Да ладно вам... Все мы одинаковы, все идем по одной Дороге и все там будем. Идите, следите за порядком в другом месте.

- Ты еще мне будешь указывать!!!

- А почему бы и нет...

Булькая от негодования, субъект в плаще ушел. Ящер проводил его взглядом.

- Ты на него не обижайся. У него такая работа: следить за порядком. Толку, правда, от него мало... Ну да ладно! Вот, смотри, что я тебе принес!

Жесткие холодные пальцы коснулись Внучкиных ладошек.

Это был цветок, прекрасный цветок из тончайшего серебристого металла. Ажурные листья и тонкий стебелек тихо звенели, слегка гнулись и пружинили. В чашечке цветка горело крошечное солнышко; Внучка и не знала, что солнечный свет может быть таким ярким и горячим. Цветок испускал едва ощутимый металлический аромат.

- Какая прелесть! – воскликнула Внучка. – Совсем как живой!

- А он и есть живой, - ответил ящер. – Точнее, был живым... Железные цветы растут далеко на Юге, на древнем вулкане, среди камней и раскаленной лавы. Мы проходили там, давно уже. Меня все отговаривали, но я все равно забрался на вулкан и нашел этот цветок. Ему не повезло: он попал под камнепад и сломался; я сам видел это и едва успел подобрать, пока его не засыпало камнями.

- Значит, он мертвый? – рука Внучки, сжимающая тонкий стебелек, дрогнула.

- Да. Ведь цветы тоже живые, даже металлические... Возьми его!

Внучка осторожно спрятала цветок в карман и только сейчас вспомнила о рассыпанных градинах. Увы: они уже растаяли, не оставив следа, как всегда тают градины из ледяных туч. Наступил полдень, и солнце стояло прямо над головой.

- Градины растаяли, - сказала она.

Ящер вопросительно посмотрел на нее, потом сунул руку в карман. Его зеленая физиономия потемнела.

- Да... растаяли... Жаль, совсем не осталось!.. Но ничего! Подарок все равно считается. А я еще наберу, когда в следующий раз остановимся. И вспомню тебя...

Какое-то время они молчали.

- Вам еще долго идти на Север? – спросила Внучка.

- Не знаю. Наверно, долго...

- И как там, на Дороге?

- Интересно. Намного интереснее, чем сидеть на месте. Нам попадаются города, живые и заброшенные, попадаются попутчики, отставшие от своего каравана или отправившиеся в путь в одиночку. Да и в самом караване работы хватает. Ведь у нас в машинах есть целые заводы, где выпускают разные вещи. Конечно, иногда бывает плохо: когда что-нибудь ломается, и всех срочно поднимают по тревоге, или когда к тебе начинают приставать старейшины, пытаться научить тебя уму-разуму. Но это бывает редко. Иногда мы останавливаемся, и тогда наступает настоящий праздник для бродяг вроде меня.

- Ты не боишься идти на Север? Ведь ты умрешь там...

- Умру?.. Может быть... Зато сейчас я жив. Мы живы, пока идем по этой Дороге, а там – будь, что будет. Но даже если мы и умрем там, от нас все равно хоть что-то останется. Может, это будет заброшенный город, может, гробница, а может, воспоминание...

Воспоминание...

Внучка вдруг вспомнила развалины гигантского памятника, громоздящиеся за холмами. Один раз Дед все-таки сжалился и взял ее с собой. В развалинах было тихо, только ветер трепал сухую траву, но Внучка была готова поклясться, что слышала тихий голос, говоривший непонятные слова. А ночью ее снились гигантские здания, среди которых бродили молчаливые люди...

Города, гробницы, воспоминания... Мертвые следы когда-то живых людей...

- Вот они!

Внучка так и вздрогнула. К ним опять подошел тот самый тип в темно-сером плаще, что «следил за порядком». За ним шагал, с трудом переваливаясь с ноги на ногу, другой, толстый и неуклюжий, в длинной черной рубахе до колен и маленькой круглой шапочке. Завидев их, ящер умолк и напрягся, словно перед дракой.

- Вот ты где! – басом пророкотал толстяк. – А это кто?

- Это мой друг.

- Твой друг?! Чудовище?!!

Внучка так и присела.

- Вот что, умник, мне надоело потакать тебе, - толстяк, похоже, был рассержен не на шутку. – С этого дня ты отстраняешься от наблюдения за Дорогой и разведки и переводишься на завод. Будешь работать как проклятый, пока не поумнеешь!

- А кто сядет на мое место?

- Найдем кого-нибудь. Сдай оружие!

- Нет!

Наверно, что-то случилось с Внучкой, если она решилась перечить старшим. Наверно, она забыла, что говорил ее Дед: не уважать старших, не уходить из дома, не водиться с чудовищами. Ей казалось, что она рвет невидимые путы, в которых ходила всю жизнь.

- Не трогайте его! Это я во всем виновата! Это я напросилась идти с ним!..

- Внучка, не надо... - вздохнул ящер. – Виноват я. Но они все равно не удержат меня в своих ржавых гробах.

- Не смей ругаться!

- Я и не ругаюсь.

- Ты поговори, поговори... Вот выгонят тебя из каравана – сам пойдешь на Север, один, пешком.

- Как страшно...

Протяжный гулкий рев сотряс окрестные холмы, до смерти перепугал Внучку и стих вдалеке.

- Сигнал к отправке, - сказал темно-серый плащ. – Надо торопиться.

- Уведите этого... - толстяк скорчил брезгливую рожу. – А ты уходи, чудовище! Немедленно уходи!!

Темные глаза ящера смотрели куда-то в сторону.

- Прощай, Внучка!.. – ящер впервые назвал ее так.

- Прощай!.. – и уже в который раз Внучка прокляла себя за то, что не узнала его имени.

Что, уже? Все кончилось?!

Нет!!!

Ящер коснулся коготками ее лица и отступил на шаг, едва не наступив на ногу толстяку. Снова рявкнуло, да так, что вздрогнула земля; машина, возле которой стояли Внучка и ящер, натужно взвыла и загудела. Все трое бросились к двери.

Гигантская машина мягко легко приподнялась над землей, убрала опоры в брюхо и тронулась с места - словно гора поехала. В одном из многочисленных окон Внучка заметила физиономию своего знакомого; кажется, это действительно был он. И сделала шаг следом, совершенно непроизвольно, потом еще и еще. Она не помнила себя. Ноги сами несли ее вслед за машиной. Шаг за шагом, все ближе и ближе к Дороге.

Раскаленный южный ветер крепчал, трепал длинные волосы Внучки, словно подталкивал ее вперед. Небо на Севере осветилось странным бледным светом, и легкий северный ветерок смешался с пылающим южным.

Некому было сейчас крикнуть Внучке: «Не смотри!» - Дед был далеко, а сама она не могла устоять против искушения. А северное небо озарилось ледяным огнем, и Внучка, увидев это, ускорила шаг. Вскоре под ее ногами заскрипели придорожные камешки, а еще через секунду она почувствовала, что больше не может остановиться. Она шла, нет, бежала по Дороге, пытаясь догнать гигантские машины.

Дорога тянулась среди холмов, по сухой красноватой равнине, усеянной чахлой травой и редкими кустарниковыми зарослями. Кое-где громоздились гигантские камни: обломки статуй, поставленных здесь в незапамятные времена, развалины непонятных строений, могучие обелиски, отбрасывающие на красноватую почву густые черные тени. Иногда попадались брошенные машины, искореженные, изъеденные дождем и избитые градом железяки. Это были следы тех, кто давным-давно проходил мимо этих холмов, кто давным-давно достиг Севера.

Внучка не думала о смерти. Она шла вперед, все быстрее и быстрее. Она не остановилась даже тогда, когда на склоне ближайшего холма показалось убогое строение, кое-как слепленное из всякого мусора. Она не узнала своего домика.

А гигантские машины все прибавляли и прибавляли ходу. Удивительно, как такие громадины могут нестись с бешеной скоростью. Даже бегом Внучка не могла их догнать. Вот они скрылись за поворотом; какое-то время их рев еще был слышен в отдалении, но потом стих и он. Внучка осталась одна на пустынной Дороге. Но не сбавила шага.

А ледяное небо Севера разгоралось все ярче и ярче; северный ветер крепчал, бил в лицо сырым холодом. По небу ползли черные ледяные тучи, полные града; пройдет минута – и они обрушат его на притихшую землю. Бледный свет озарял холмы и поднимавшиеся неподалеку башни заброшенного города, смертельной лихорадкой плясал на лице Внучки, звал, манил в царство вечного холода. Тусклое солнце угасло в непроницаемых тучах; холодный ветер волнами прокатывался над Дорогой. А где-то на Севере, в невообразимом далеке плавали над горизонтом миражи: заброшенные города, мертвые машины, безжизненная снежная равнина и -... Внучка не могла в это поверить!

Она шла по Дороге, а в глазах ее полыхал миражами далекий Север. Она не помнила, как оставила за собой заброшенный город крылатых, как обогнула полуразрушенную гробницу, где парил над каменными плитами золотой гроб, не помнила, как пересекла высохшее русло реки и вошла в чахлую рощицу. Она ничего не замечала вокруг себя. Она шла на Север, а все остальное не имело значения.

Она шла на Север...

Сильная рука внезапно схватила ее за волосы и поволокла прочь с Дороги. Внучка истошно закричала, пыталась вырваться, да куда там! Северный ветер бросил в лицо горсть снежинок, северное небо вспыхнуло в последний раз, последнее видение растаяло над горизонтом, навеки оставшись в глазах Внучки – и все кончилось. Не в силах сделать больше ни шагу, Внучка упала в сухую придорожную пыль и замерла у ног Деда...

...Сколько лет прошло после этого – неизвестно: они не вели счет времени. Ведь если ты навсегда сошел с Дороги, время для тебя ничего не значит. Для бессмертных что сутки, что тысячу лет – все едино. Это живые все считают часы своей короткой жизни, стараются успеть что-то совершить по пути на Север, что-то оставить после себя на обочине Дороги. Бессмертным же все равно...

Все так же Дед каждое утро уходит на свой огород, но почти сразу же возвращается. Но к чему эта возня, если они совсем не нуждаются в еде. К чему ходить за хворостом, если они все равно не чувствуют ни холода, ни жары, а пищу готовить не надо. Даже нравоучать Внучку Дед перестал: надоело. Он говорит ей, что скоро у них будет своя картошка и свои яблоки, кислые, правда. И ложится спать на лавку. А что ему еще делать...

А Внучка уже не собирает градины и не смотрит на проходящих мимо чудовищ. Она сидит или лежит на лавке, глядит куда-то вдаль, но ничего не видит. В ее руках часто бывают зажаты какие-то металлические обломки: сложное сплетение тонких листочков и стерженьков. Это остатки металлического цветка, подаренного ей в незапамятные времена одним знакомым, давно ушедшим на Север. Когда Дед вытащил ее с Дороги, она упала прямо на карман, где и лежал хрупкий подарок. Конечно, от цветка мало что осталось, но Внучка рада и этой крупице памяти о прошлом. Обветренные потрескавшиеся пальцы касаются потускневшей поверхности металла, и Внучка тихонько улыбается. И глядит куда-то вдаль...

В ее глазах навсегда застыло последнее видение, которым Север пытался заманить ее в свои ледяные пустыни. Гигантские черные машины застыли на продуваемой всеми ветрами заснеженной равнине, вдалеке громоздятся мрачные горы, на вершинах которых чернеют древние каменные башни, а в воздухе неподвижно зависли иглистые стальные пузыри. В окнах башен горит неугасимый красноватый огонь, стальные иглы летающих монстров слегка шевелятся, словно нащупывают опору в пустоте. Они все еще действуют – даже Север бессилен против них.

На переднем плане – гигантская машина, увезшая на Север ее знакомого. Каким-то образом Внучка знает это. Стальная громадина неподвижно лежит на брюхе: могучие опоры сломались, как тростинки. В пустых окнах навсегда застыл мутный солнечный свет.

Внучка и Дед идут к этой машине. Снег хлещет им в лицо, но они не сворачивают с дороги. Дед держит Внучку за руку; а в другой руке она сжимает металлический цветок - подарок своего знакомого, которого уже давно нет на свете.

Нет на свете?! Такого не может быть! Ведь он совсем не такой как другие, он не мог так просто взять и бесследно сгинуть в этих снегах! Он жив, он ждет! Смотри, Внучка, не он ли весело смотрит на тебя сквозь черное стекло? Прислушайся, не зовет ли он тебя? Иди скорее – он так соскучился! Целая вечность прошла после первой их встречи, но он все еще помнит о тебе...

Внучка улыбается сквозь сон и ласково гладит помятые лепестки. А за окном бушует, свистит в щелях разваливающегося домика, треплет засохшую яблоню неистовый южный ветер.

Навигация по рубрике:

<<< Предыдущий материал <<< [Содержание]>>> Следующий материал >>>

Noo.Ru:// Главная / Синтез реальности / Пси-волна / Южный ветер приносит чудовищ...

редактировать: [файл] | [каталог] | [рассылка]